Жителей Усть-Каменогорска шокировал новый законопроект, позволяющий без суда изымать детей из семьи

В сентябре Мажилис Парламента РК принял в первом чтении законопроект "О противодействии семейно-бытовому насилию". Название на первый взгляд вызывает доверие. Но оказалось, не все так просто. Законопроект, призванный защитить семьи страны от бытового насилия, позволит сторонним учреждениям вмешиваться в семейный уклад, отбирать детей у родителей и подвергать членов семьи… психокоррекции. О том, какими средствами власти собираются навести порядок в сфере семейных отношений, разбирался корреспондент YK-news.kz.

Из-за чего сыр-бор?

Некоторое время назад в редакцию обратилась группа активистов из Усть-Каменогорска: Олег Яблочкин (47 лет), Мария Коновалова (32 года) и Оксана Юркина (23 года). По их информации, в РК готовят к внедрению некий неоднозначный законопроект, который может нарушить конституционные права граждан.

Как оказалось, речь идет о проекте закона "О противодействии семейно-бытовому насилию" (ПСБН). Второго марта текущего года Мажилис Парламента Республики Казахстан опуб­ликовал проект закона на своем сайте. А также информацию о ряде поправок, которые собираются внести в действующее законодательство. А 23 сентября депутаты Мажилиса одобрили законопроект в первом чтении. Как ни странно, несмотря на то, что нововведение затрагивает жизненно важные для всех жителей страны вопросы, разработка депутатов долгое время оставалась в тени.

— Новостей как таковых об этом законопроекте нет, — отмечает Мария Коновалова. — Никаких оповещений населения. Я однажды вечером листала ленту в Инстаграме и случайно наткнулась на пост обо всем этом на странице девушки-активистки из Караганды. И до сих пор единственной площадкой для обсуждения законопроекта среди населения остаются социальные сети. Почему законопроект не вынесли на общественные слушания? Тем более, если наше правительство стремится быть "слышащим". Все нормы, регулирующие ситуации, связанные с бытовым насилием, уже есть. Это Закон "О профилактике бытового насилия". Зачем изобретать велосипед?

Закон "О профилактике бытового насилия" действует в стране с 2009 года. Однако депутаты Мажилиса сошлись во мнении, что норм этого закона недостаточно. Основной причиной мажилисмены назвали прирост случаев бытового насилия за последние месяцы, когда в стране начали действовать карантинные меры. После принятия законопроекта действующий Закон "О профилактике бытового насилия" предполагается упразднить. То есть, похоже, разрабатывается улучшенная версия закона. Но так ли хороши предлагаемые изменения?

— Я читал и не верил своим глазам, — говорит Олег Яблочкин. — Законопроект, призванный защитить семьи страны от бытового насилия, по факту позволит сторонним учреждениям вмешиваться в семейный уклад, без суда отбирать детей у родителей и подвергать членов семьи психокоррекции. А как же права граждан на неприкосновенность частной жизни и жилища, которые гарантированы Конституцией?

Не поверили в реальное существование законопроекта и люди из окружения моих собеседников.

— Когда я рассказывала об этом знакомым, на меня смотрели как на дурочку, — делится Мария. — Говорили: "Да ну, что за бред? В нашей стране такого быть не может. Не тот менталитет". Никто не верит, что такое возможно. При этом многие даже возражали: "И правильно, пускай принимают этот проект! У нас полно неблагополучных семей, на которые давно пора найти управу". Но нужно понимать, что этот проект закона направлен не только на неблагополучные семьи. Он будет работать на все семьи страны. На каждого жителя. Взрослого и ребенка.

Понятно, что ничего не понятно

Первое, что отмечают активисты, это размытость терминов, используемых в проекте закона о ПСБН.

— В законопроекте перечислены виды насилия: физическое, психологическое, сексуальное, экономическое. При этом конкретики никакой. А в юридическом поле это принципиальная вещь, — обращает внимание Мария.

Например, одно из определений психологического насилия описано как "умышленное воздействие на психику человека". К экономическому насилию отнесли лишение пищи, одежды, имущества и т. д.

— Что подразумевается под этими видами насилия? — недоумевает Мария. — Допустим, ребенок не хочет делать уроки. Естественно, родители начинают заставлять выполнить домашние задания. Или ребенку говорят: "Ты едешь с нами копать картошку", а ему в это время хочется пойти погулять. Часто такие ситуации решаются в наших семьях просто: как сказали мама с папой, так и будет. Но если смотреть на это через призму законопроекта, получается, родители проявляют психологическое насилие, когда настаивают на послушании? Или ребенок закатил истерику в магазине ("Мама, купи!"), но мама не покупает то, что дитё просит. Это может расцениваться как экономическое насилие? А если мама еще и схватила ребенка за руку, шлепнула по попе и вывела из магазина, ее обвинят в физическом насилии?

— Остается лишь гадать, какие действия родителей могут подпадать под статьи законопроекта, — добавляет Оксана Юркина.

Шокирующим считают активисты и то, что к сексуальному насилию отнесли посягательство на половую свободу ребенка.

— Половая свобода — это когда человек свободен в выборе сексуальных партнеров и сам решает, когда и как он будет строить свою интимную жизнь, — рассуждает Мария. — Насколько я знаю, сейчас по закону подростки Казах­стана могут вступать в добровольные сексуальные отношения с 16 лет. То есть возраст половой свободы наступает в 16 лет. И даже если родители против того, чтобы ребенок начинал половую жизнь в этом возрасте, дети уже имеют право принимать решения сами. Но по нормам законопроекта о ПСБН получается, что родитель не может решать судьбу ребенка в вопросах интимной жизни (то есть не может посягать на половую свободу), даже если ребенок младше 16 лет? В этом случае навязывание своего мнения со стороны родителей будет считаться сексуальным насилием над ребенком? Я считаю, что это прямая угроза нравственности и потворство сексуальной распущенности среди детей.

Я, ты, он, она — вместе дружная семья?

Следующее, что крайне удивило в законопроекте о ПСБН, это новое определение семьи. К общепринятому традиционному кругу лиц, которых обычно считают членами семьи, добавили бывших супругов, лиц, состоящих в незарегистрированном браке, и членов их семей. Отношения между этими людьми назвали семейно-бытовыми. Чем это может грозить? В первую очередь тем, что в разы возрастает вероятность попасть в поле зрения органов внутренних дел (ОВД) по причине разногласий таких "членов семьи".

— Как правило, отношения между бывшими супругами редко остаются теплыми. И если вдруг произойдет некий конфликт между бывшими супругами, то их, по новому закону считающихся членами семьи, могут привлечь к ответу? — задается вопросом Оксана. — А если свидетелем такой ссоры станет ребенок, получается, ситуация существенно усугубится. Или, допустим, молодая жена в восторге от своего мужа, но не находит общего языка со свекровью. В этом случае разногласия между женщинами также могут быть рассмотрены как конфликт в сфере семейно-бытовых отношений? И могут возникнуть основания взять семью под контроль?

Почему это важно? Все дело в том, что законопроект о ПСБН может стать причиной ужесточения наказаний за противоправные действия именно в сфере семейно-бытовых отношений.

— В статьях нового законопроекта и поправках к действующим законам указано, что, если противоправное действие совершено внутри семьи, это является отягчающим обстоятельством, — объясняет Олег. — Например, в новой 108 статье Уголовного кодекса говорится: если легкий вред здоровью был нанесен вне семьи, то есть посторонними людьми, это грозит штрафом до 500 МРП, либо общественными работами до 300 часов, либо ограничением (лишением) свободы на срок до одного года. Если же подобное произошло в сфере семейно-бытовых отношений, то названные санкции умножаются на два. Это что за дискриминация такая? По Конституции все равны перед законом. А если еще вспомнить о том, что первый президент Казах­стана в 2018 году обозначил гуманизацию Уголовного кодекса, эти ужесточения становятся вообще непонятны.

Из "новшеств" в Уголовном кодексе также может появиться статья 109 "Побои". К побоям отнесли причинение физической боли, которая не повлекла легкий вред здоровью. К слову, эту статью исключили из кодекса в 2017 году, однако по инициативе депутатов Мажилиса ее могут вернуть. Согласно этой статье родителю, который шлепнул малыша по попе, выпишут штраф в два раза больше (1000 МРП), чем чужому человеку, ударившему его ребенка (500 МРП).

К слову, юристов-общественников из Нур-Султана крайне возмутил тот факт, что большинство карательных мер, прописанных в законопроекте о ПСБН, несоизмеримы с нарушениями.

— Тысяча МРП — почти три миллиона тенге — это сумма, которую заработает за два года среднестатистический житель страны, — отмечают специалисты. — Разве такие штрафы сами по себе не являются экономическим и психологическим насилием над людьми?

Дальше больше

В новом законопроекте есть такое понятие, как "обоснованное предположение о совершении семейно-бытового насилия в отношении несовершеннолетнего". Обоснованное предположение является своего рода спусковым механизмом в работе машины по "спасению семьи". И будет считаться достаточным аргументом для развертывания активных действий… по изъятию ребенка.

— Что это вообще такое? — возмущается Олег. — Вот сосед услышал, как за стеной родители кричат на ребенка, прохожий заметил, что молодая мама на улице шлепнула малыша. Такие "свидетели" могут позвонить в некую службу, и их сообщение будет являться основанием для обвинения людей в насилии над детьми? То есть доказательная база игнорируется напрочь. Мало в какой семье обходится без криков. А уж если в доме более одного ребенка, то повышать голос родители вынуждены частенько. И я знаю, о чем говорю — у меня семеро детей. И это нормально для большинства семей в нашей стране. Это отличительная черта менталитета нашего народа, устои и привычки, на основе которых родители выстраивают отношения с детьми. Нас так воспитывали, и мы так воспитываем. Это невозможно переделать в одночасье. Абсолютно каждый родитель подтвердит, что школьные задания часто становятся причиной разговоров на повышенных тонах. Тем более сейчас, когда дети учатся дистанционно и люди вынуждены как никогда включаться в образовательный процесс, порой не имея достаточных для этого знаний. И загнанные в такие условия родители не всегда способны держать себя в руках.

После принятия законопроекта о ПСБН при обращении любого "неравнодушного гражданина", имеющего "обоснованное предположение", ситуация может развиваться по следующему сценарию. После сообщения о возможном факте семейно-бытового насилия в отношении ребенка (оно может исходить как от свидетелей некоего инцидента, так и от самого ребенка) в дом, где проживают "небезопасные" родители, незамедлительно приходит сотрудник ОВД.

— А что если ребенок разозлился на родителей за что-то пустяковое? — комментирует Оксана. — Малыш позвонил, пожаловался. Через 15 минут забыл об этом, помирился с мамой и папой, но процесс "помощи" все равно будет запущен?

Если у прибывшего стража порядка "имеются основания полагать", что оставление ребенка в семье может поставить под угрозу его жизнь и здоровье, то правоохранитель вправе "доставить его в организацию, осуществляющую функции по защите прав ребенка, для временного пребывания". К слову, по действующему законодательству, чтобы изъять ребенка, нужно не предположение, а доказательство того, что его жизни или здоровью что-то угрожает.

В течение последующих трех рабочих дней администрация так называемой организации по защите прав ребенка "предоставляет материалы несовершеннолетнего в органы опеки и попечительства для решения вопроса о его дальнейшем содержании либо устройстве". Таким образом, орган опеки без суда(!) будет решать дальнейшую судьбу изъятого ребенка. За эти три дня родители имеют право обжаловать в суде решения сотрудника ОВД и органа опеки. При этом работа по передаче ребенка следующему звену цепи не останавливается. Вот только о том, куда могут передать отобранного ребенка, в законопроекте — ни слова.

— Где презумпция невиновности? Почему родитель по умолчанию воспринимается как виновный? Условия проведения процедуры изъятия ребенка практически лишают шанса даже попробовать оправдать себя, — констатирует Мария. — Настораживает то, что ребенка могут изъять, даже если предположительное насилие совершил только один из родителей, а другой в общем-то ни при чем. И при этом ребенка не предполагается передавать родственникам (бабушкам, тетям и т. д.). Даже страшно представить, что могут чувствовать в этот момент родители и ребенок, которого незнакомые люди уводят из дома против его воли и воли его родителей…

По статье 36 законопроекта: "Не допускается оставление за родителями права на совместную опеку над несовершеннолетним при наличии обоснованного предположения о совершении семейно-бытового насилия".

— В настоящее время в Кодексе о браке (супружестве) и семье нет такого понятия, как "совместная опека", — комментируют юристы-общественники. — Опека предполагается в отношении детей-сирот. Родители – это не опекуны. Поэтому говорить об абстрактной "совместной опеке" родного ребенка недопустимо. Кроме того, кодекс предусматривает ограничение или лишение родительских прав только по решению суда. А проект закона о ПСБН способен лишить этой непонятной "совместной опеки" просто по предположению насилия. Причем даже если обвиняется один из родителей, второй автоматически лишается пресловутого "права на совместную опеку".

Кстати, в "пакет услуг" помощи "пострадавшему" ребенку также входит обязательное медицинское обследование. Причем производиться оно будет без согласия родителей. Вот только для чего?

— Возмутительно, что ребенок подлежит отлучению от семьи и в том случае, если он стал свидетелем условного конфликта между родителями. Например, бытовая ссора. Но даже если в семье есть тиран, почему бы его не удалить из семьи вместо ребенка? — негодует Олег.

Активисты сходятся во мнении, что предлагаемый законопроект очень сильно напоминает принципы работы германского ведомства по делам молодежи Jugendamt (Югендамт) и норвежской государственной социальной службы Barnevernet (Барневарн).

— Если предположить, что законопроект в определенной мере копирует западные порядки, то, сравнив действующие европейские законы, которые касаются защиты прав детей и семейного благополучия, можно заметить, что предлагаемый проект закона перенял пример довольно однобоко, — убеждена Мария. — Если в западных странах помимо системы санкций за правонарушения существует целая программа поддержки семьи (материальная помощь, организация досуга детей и тому подобное), то в нашей стране почему-то решили начать борьбу с семейно-бытовым насилием именно с наказаний. И при обилии внимания карательным мерам, средства, направленные на стабилизацию конфликтных ситуаций "по-хорошему", остались за бортом.

Но и это еще не всё

В законопроекте о ПСБН и поправках к действующим законам фигурируют также еще несколько статей, вызывающих вопросы.

СТАТЬЯ 34

Суть заключается в том, что если один из членов семьи был обвинен в бытовом насилии, его ставят на учет в ОВД на определенный срок. В течение этого времени уполномоченный сотрудник не менее одного раза в неделю проводит контроль за образом жизни "насильника", увлечениями, окружением, жилищно-бытовыми условиями.

СТАТЬЯ 41

Позволит применять меры психологической коррекции в отношении человека, совершившего семейно-бытовое насилие, одновременно с медикаментозной и иной терапией, разрешенной на территории РК. Отмечено, что для психокоррекции необходимо решение суда. Если таковое имеется, сотрудники ОВД "обеспечивают привод" человека в организацию здравоохранения. При этом нарушителю также предоставляется привилегия самостоятельно обратиться за такой медпомощью.

СТАТЬЯ 24 ЗАКОНА "О ПРАВАХ РЕБЕНКА"

В отличие от размытых понятий законопроекта (таких, как виды насилия) в поправках к закону очень четко прописаны условия содержания ребенка, согласно которым от родителей на законодательном уровне будут требовать:

• не оставлять детей младше 12 лет без присмотра (в том числе на улице, дома, в салоне транспортного средства), младше 14 лет — в местах массового купания;
• не допускать появления детей младше 16 лет без сопровождения взрослых на территории технических сооружений, в подвалах, на чердаках жилых, промышленных зданий, предприятий и учреждений, других организаций, на территориях точек торговли горючими материалами, на территории вокзалов, аэропортов и автовокзалов;
• не допускать просмотра, чтения и распространения детьми материалов, содержащих порнографию, насилие, экстремизм и терроризм.

А теперь давайте поду­маем, насколько осуществимы такие требования в нашей с вами действительности? Мало кто из жителей страны может позволить себе не работать, находиться рядом с ребенком круглые сутки с момента его рождения на протяжении 16 лет и при этом не испытывать материальных затруднений. К тому же границы самостоятельности ребенка родители, как правило, устанавливают, исходя из собственных убеждений.

Многие согласятся с тем, что свобода передвижения, принятия решений, получения опыта в разумных пределах является залогом адаптации ребенка к взрослой жизни в будущем. Кроме этого, перевод на дистанционное обучение лишает родителей одной из главных возможностей организации присмотра за детьми – очного обучения в школе. Не говоря уже о том, что система "дистанционки", предполагающая работу школьника с компьютером и интернетом, почему-то выпустила из виду необходимость безопасности детей при работе в Сети (ведь все помнят о скандальном случае, который произошел 3 сентября в Нур-Султане, когда пятиклассникам во время онлайн-урока на платформе Zoom внезапно включили порноролик).

— Родители уже не смогут попросить десятилетнего сына, например, сходить за хлебом или вынести мусор, — констатирует Мария Коновалова. — Если эти нормы начнут действовать, нам всем придется пересмотреть свой жизненный уклад. Вот только кому это нужно и зачем?

Ознакомиться с законопроектом и дополнениями к действующему законодательству в сфере семейно-бытовых отношений можно на сайте Мажилиса Парламента РК http://www.parlam.kz/ru/mazhilis/itreceived.

Лилия Дроздова