Жительница ВКО: В больнице при виде меня один из докторов упал в обморок
Валентина Маляева в 19 лет лишилась ног и при этом сумела стать счастливой наперекор всему, передает корреспондент noks.kz.
В том далёком 1976 году у 19-летней девчонки-студентки Барнаульского строительного техникума — были большие далеко идущие планы. Имея бойкий характер, она всегда была заводилой во всех начинаниях, и однокурсники прочили ей серьёзную карьеру, ну как минимум кресло руководителя. Валентина только смеялась в ответ. Жизнь в тот момент казалась прекрасной и удивительной.
Оставалось совсем немного времени до окончания учёбы, начиналась трёхмесячная производственная практика. И Валентина решила, что будет проходить ее не в Барнауле вместе со всеми, а поедет домой, на Шемонаихинский стройкомбинат. Во-первых, у неё там работала мама, а во-вторых, — и это была главная причина — из армии возвращался её любимый Володя, которого она верно ждала два года.
Первого апреля Валя вышла на работу в лабораторию: технолог по образованию, она должна была следить за качеством выпускаемых строительных материалов. Молоденькую практикантку в коллективе встретили дружелюбно, а она в свою очередь старательно выполняла все задания.
В мае наконец вернулся Володька. Её радости не было предела. Молодые мечтали о будущем, строили планы, собирались пожениться, как только Валентина защитит диплом.
Ничего не предвещало беды, наоборот: ну, вот если представить, что облако наполнено счастьем, то Валентина была в самом его эпицентре — оно окутывало её, и казалось, что так будет вечно.
25 июня. У школьников района в этот день проходил выпускной. А у Валентины оставалась одна неделя до окончания практики.
После обеда Валю отправили на погрузку оборудования, которое перевозили в другой цех. В общем-то практикантку даже и права не имели направлять на такое задание, но раз надо, она и не противоречила. Рабочий день подходил к концу, когда оставалось загрузить 12-тонную железную крышку от камеры пропаривателя, в которой на заключительном этапе изготовления пропаривали огромные бетонные плиты перекрытия. Крышку уже погрузили на платформу трактора, и Валентина повернулась к своей тетрадке, чтобы сделать очередную отметку. Она не успела заметить, как тронувшийся с места трактор попал одним колесом в какую-то выбоину, платформа накренилась — и незакреплённая крышка соскользнула прямо на неё. Валя даже сознания не потеряла, да и не поняла, что произошло, и только читала ужас на бледных лицах мужиков, которые пытались что-то предпринять, чтобы помочь ей. "Скорую" дожидаться не стали, какой-то парень схватил её на руки — так и держал, пока везли на грузовике до больницы. Одна нога девушки держалась лишь на коже да на сухожилиях, а второй и вовсе уже не было.
Когда Валю занесли в приёмный покой, от увиденного один из докторов упал в обморок: молодая девочка, почти ребёнок, как же так?
У Валентины был травматический шок четвёртой степени. На то, чтобы его снять, требовалось время, которого у врачей просто не оставалось. Речь шла уже не о спасении хотя бы одной ноги: жизнь или смерть — эту задачу должны были срочно решать доктора. При таком тяжёлом шоке наркоз пациенту давать нельзя, могло не выдержать сердце, решено было делать местное обезболивание новокаином. Поэтому в течение всей операции Валентина оставалась в сознании. И именно в те секунды, на том операционном столе она поняла, как дорога ей эта жизнь, какая это великая ценность. И именно это осознание потом и помогло ей преодолеть все дальнейшие трудности.
Марии Дмитриевне — маме Вали — про дочь сообщили сразу (она работала в соседнем здании), но не сказали всю правду:
— Маша, произошёл несчастный случай, Валя в больнице, плохо с ногами.
Не помня себя, женщина помчалась в больницу. К Валентине не пускали, но и что с дочерью, не говорили. Не находя себе места, несчастная женщина слонялась из угла в угол по длинному коридору, ожидая, когда закончится операция.
Из палат то и дело выглядывали пациенты хирургического отделения, которые уже знали, что за той белой дверью идёт борьба за жизнь молоденькой девочки. Один из них не выдержал, поинтересовавшись у Марии Дмитриевны, кем ей приходиться эта девушка. И когда услышал ответ, скорбно сообщил:
— Крепись, мать, нет ног у твоей дочери.
От этой внезапной правды, сказанной каким-то посторонним человеком, у женщины потемнело в глазах. В себя она пришла лишь через несколько минут от того, что кто-то совал в лицо вату, пропитанную нашатырём.
Когда наконец операция закончилась и Валентину перевели в реанимационную палату, Марии Дмитриевне позволили зайти к дочери. Она понимала, что не имеет права показать Валюше ни одной слезы, она должна быть сильной. И когда словно на ватных ногах вошла в палату и увидела свою девочку, такую маленькую и несчастную, то не смогла вымолвить и слова. Прислонившись к стене, она так и стояла, будто боялась: если сделает хоть шаг, эта стена рухнет, как рухнул несколько часов назад весь мир и разбился вдребезги.
Больше таких слабостей она себе не позволяла. Ни слезинки перед Валей не проронили ни она, ни бабушка. А вот дедушка Дмитрий Петрович, старый фронтовик, прошедший всю войну и повидавший на полях сражений и не такие увечья, сдержаться не смог и навзрыд разрыдался над кроватью внучки, которую растил с самого рождения.
Трагедией стало случившееся с любимой горе и для Владимира. Он каждый день приходил с цветами, старался отвлечь Валентину от грустных мыслей, клялся в любви, строил планы на общее будущее.
Два с половиной месяца Валентина провела на больничной койке в районной больнице, перенесла несколько мелких операций, но швы так и не заживали. А потом еще 3,5 месяца в областном стационаре. Временами Валентина начинала впадать в отчаянье: как жить дальше? Как быть с теми мечтами, которые она рисовала себе в ярких красках? Как быть с Володей? Имеет ли она право оставаться в его жизни? За окном уже вовсю бушевала зима, приближался волшебный праздник — Новый год. И Валентина решила не то чтобы проверить любимого, но дать ему возможность подумать. Она написала письмо, в котором объясняла, что не хочет портить ему жизнь, что он свободен и вовсе не обязан сидеть у её больничной койки. Его родители также пытались втолковать своему сыну, что девушку жалко, конечно, но он — молодой и красивый — должен жить своей жизнью, предложили поехать подзаработать на БАМ. Валино письмо стало той каплей, которой, видимо, ему и не хватало, чтобы принять решение. Он уехал...
А Валю как будто снова раздавили той самой двенадцатитонной крышкой. Только боль душевная оказалась намного сильнее и невыносимее боли физической. Но именно этот момент в её новой жизни стал решающим. Она поняла, что можно до конца своих дней просидеть в четырёх стенах, умирая от жалости к себе и обижаясь на весь мир. Но это вовсе не её путь. Эта трагедия изменила жизнь 19-летней Валентины, но не сломала ее. Она жива, и это — главное!
Девушка начала понимать, что то, как она чувствует себя, и то, что думают о ней окружающие, — совсем разные вещи. Так, она чувствовала себя героем и гордилась тем, что сумела выжить, а в глазах всех, даже врачей, читалась жалость. Нет, жалость не была нужна юной Валентине, она уже знала, что если сумела выжить тогда, то теперь все у нее будет только хорошо.
И она во что бы то ни стало обязательно выучится ходить, пусть на протезах. Она непременно выйдет замуж и родит детей. И она обязательно, вопреки всему, будет счастливой!
Главной поддержкой и опорой была, конечно же, её мама, которая приносила ей различные вырезки из газет с рассказами о людях с ограниченными возможностями, об их достижениях, о том, что главное — верить в свои силы и хотеть жить.
Тайком Мария Дмитриевна написала письмо Алексею Маресьеву, который стал прототипом героя "Повести о настоящем человеке" Бориса Полевого. Оставшись без обеих ног, военный лётчик Алексей Маресьев вновь выучился ходить и продолжил летать. Уже после возвращения в строй в июле 1943 года во время воздушного боя Маресьев спас жизни двух советских лётчиков и сбил сразу два вражеских истребителя. За этот подвиг ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Всего за годы войны он сбил 11 самолётов противника: четыре — до ранения и семь — после ранения. О подвиге Маресьева знал каждый советский школьник, и, конечно же, все смотрели одноимённый фильм о человеке, преодолевшем себя и покорившем небо.
И когда Мария Дмитриевна протянула дочери конверт с письмом от Героя Советского Союза, адресованный Валентине, девушка не могла поверить, что где-то там, в Москве, такой известный человек знает о её беде и выражает слова не сочувствия, а поддержки. То письмо она бережно хранит до сих пор, а текст его знает наизусть.
"Уважаемая Валя, — писал Алексей Петрович. — Мне стало известно о твоём несчастье, и я, глубоко сочувствуя тебе, хочу дать дружеский совет. В первое время, когда боль и беспомощность заслоняют всё вокруг, когда кажется, что в твоей жизни уже не будет светлых и радостных дней, призови на помощь волю и мужество для того, чтобы сломить отчаянье, рассуждать и помнить, что жизнь — всегда благо. Сейчас в твоей жизни самое трудное время, самые тяжёлые испытания, но ты призови на помощь веру в лечащих тебя врачей, заботу родных и любовь близких. И когда ты выйдешь победителем из этой нелёгкой изнурительной борьбы, то ты убедишься, поверь моему опыту, что человек, потерявший ноги, но не потерявший веру в себя и любовь к жизни, может жить и трудиться наравне со всеми.
Алексей МАРЕСЬЕВ"
И Валя начала борьбу за свою новую жизнь. Пока она полгода лежала в больнице, мама выхлопотала от предприятия трёхкомнатную квартиру, в которой Маляевы и живут до сих пор. Валя по нескольку часов в день тренировалась, чтобы и на протезах ходить, как на собственных ногах. Хотя это очень нелегко, ведь ампутировали ноги выше колен. И даже врачи не были уверены в том, что это когда-нибудь случится. Мария Дмитриевна повезла дочь в Куйбышев, где изготавливались лучшие на весь Союз протезы.
И лишь однажды Валентина увидела слёзы своей мамы, когда та приехала в Куйбышев забирать дочь после лечения, а она вышла к ней на ногах.
— Доченька, — разрыдалась Мария Дмитриевна, — а мне ведь врачи сказали, что ты никогда не сможешь ходить.
Сказать, что у Валентины за эти месяцы произошла переоценка всех ценностей — это значит, ничего не сказать. Она по-другому стала смотреть на мир, а те вещи, которые для здоровых людей кажутся обычными, воспринимать как награду.
Кстати, даже в больнице Валентина не теряла времени зря, а писала свою дипломную работу и смогла защитить её со своей же группой. Специально для неё комиссия приехала из Барнаула в Шемонаиху. А когда Валентина встала на ноги, то вернулась на работу, теперь уже в качестве дипломированного специалиста.
Она собиралась поступать в институт, когда в 1981 году вновь поехала в Куйбышев на очередное протезирование. Три месяца предстояло находиться здесь на лечении. За этот период все пациенты становятся друг другу словно родными. Но со стороны одного из них Валентина почувствовала совершенно другой интерес. Сергей потерял ногу в армии и теперь тоже пытался научиться жить по-новому.
После лечения молодые разъехались по домам: Валентина — в Казахстан, Сергей — в Пензу.
Но когда стало понятно, что вдали друг от друга они находиться больше не могут, Сергей сделал Вале предложение и пригласил приехать к нему. Одна с чемоданом, с пересадкой в Москве, Валентина поехала к жениху. Там они и поженились. Решение переехать в Шемонаиху принимали вместе, ведь здесь у Валентины по крайней мере была своя квартира.
Спустя год в семье произошло счастливое событие — родился сын Дмитрий. А ещё через четыре года — дочь Яна.
И хотя в повседневной жизни молодым было непросто, они всё равно были счастливы. Валентина и Сергей всегда работали. И даже когда настали тяжёлые 1990-е годы, Валентина всегда могла заработать лишнюю копейку шитьём или вязанием. К тому же Маляевы купили дачу и могли сами себя обеспечить овощами, что, конечно, было хорошим подспорьем. Дима и Яна во всём помогали родителям.
Валентина всегда мечтала, что её дети обязательно станут людьми образованными, и всё для этого делала. Ребята давно выросли, получили высшее образование и сами стали родителями.
И они с уверенностью могут сказать, что у них было самое счастливое детство. Вместе с родителями они каждый год ездили в Санкт-Петербург к бабушке — Марии Дмитриевне. Всей семьёй путешествовали по Германии, куда приглашала их мамина подруга. Одним словом, они никогда не чувствовали, что мама и папа чем-то отличаются от родителей их друзей. Они выросли чуткими, заботливыми и внимательными людьми, которыми Валентина очень гордится.
— Как быть тем людям, которые оказались в такой же ситуации, как и вы много лет назад? — спрашиваю напоследок у Валентины Владимировны.
— Что бы ни случилось, жизнь нам дана одна. И если тебе суждено прожить её именно так, значит, надо извлечь из неё максимум радости. Не обижайтесь на судьбу, Бог каждому даёт по силам. И не нужно озлобляться, ведь жизнь хороша в любых проявлениях. Надо быть оптимистом и иметь чувство юмора и самоиронии. И обязательно верьте в себя, даже если весь мир в вас не верит.
Я очень люблю жизнь, и у меня есть смысл, ради чего я живу – это мои дети, внуки, друзья.
Елена Григорьева