Причина подростковых суицидов в Казахстане – подражание?

Продолжение. Начало читайте по ссылке: Злоумышленники ведут охоту на казахстанских детей?

В сентябре нашу республику потрясла череда самоубийств среди несовершеннолетних. Среди версий, объясняющих эту опасную тенденцию, прозвучал незнакомый термин — "эффект Вертера". Какое отношение имеет герой Гёте к подростковым суицидам? Надо ли говорить с детьми о смерти и как правильно подойти к этому разговору, изучал корреспондент YK-news.kz.

Виноваты журналисты?

Тема подростковых суицидов накрепко воцарилась в казахстанских СМИ после 12 сентября, когда произошла первая трагедия. Напомним, что в прошлом месяце буквально в считанные дни покончили с собой семеро несовершеннолетних в Алматы и по одному в Щучинске и Астане. Все они совершили смертельный прыжок с высоты. То, что для ухода из жизни все самоубийцы выбрали один и тот же способ, намекает на существование определённой взаимосвязи. Или моды. Одной из версий следствия является принуждение к суициду через участие в опасной онлайн-игре. 

Но есть и другие предположения. Одно из них недавно озвучил экс-министр просвещения, ныне депутат Мажилиса Парламента РК Асхат Аймагамбетов. Он заявил, что здесь может иметь место подражание, подогретое многочисленными публикациями в интернете и печатных изданиях. Феномен подражательных суицидов мажилисмен назвал "эффектом Вертера".

— Многочисленные исследования показывают, что публикации о само­убийствах могут провоцировать так называемые "имитационные самоубийства", — предупредил Асхат Аймагамбетов. — Чем больше внимания уделяется таким историям в СМИ, тем значительнее рост числа самоубийств после их публикации. Очень важно подходить к этому вопросу осторожно, чтобы избежать негативных последствий для уязвимых групп населения.

Впрочем, других упрёков в адрес СМИ, касающихся темы самоубийства, пока не прозвучало. В отличие от соцсетей, содержащих опасный для подростков контент. По данным Министерства культуры и информации РК, только за этот год было выявлено 22 факта распространения материалов, пропагандирующих суицид. В итоге 19 из них удалось удалить. Пропаганда насилия была зафиксирована в 157 случаях. Были ограничены 56 интернет-ресурсов. МКИ РК пытается добиться от компаний Telegram и Meta удаления всех потенциально опасных ресурсов. В противном случае в Казахстане могут пойти на полную блокировку соцсетей.

— Государство и общество должны требовать от администраторов социальных сетей и мессенджеров ужесточения контроля над распространяемой информацией, — заявляет депутат Жулдыз Сулейменова. — Необходимо строго требовать усиления контроля над распространяющимися незаконными, вредными, отравляющими сознание детей нагрузками. Если такое требование не будет выполнено, то государство должно усилить контроль. Строго заблокировать весь опасный контент. А если блокирование отдельного контента невозможно, то социальная сеть или мессенджер, нарушившие настоящий закон, должны быть заблокированы.

Впрочем, дальше инициатив отдельных парламентариев дело пока не зашло.

Дурной пример заразителен?

Раз уж прозвучала гипотеза о том, что цепь суицидов среди подростков может быть вызвана подражанием, стоит разобраться в том, насколько реален феномен "имитационных самоубийств", или так называемый "эффект Вертера". Этими терминами мы обязаны американским социологам Дэвиду Филлипсу и Линди Карстенсен, которые изучали в 70-х годах прошлого века цепь подражательных самоубийств, прокатившихся по Европе на рубеже XVIII – XIX столетий. В то время вошёл в большую моду роман Иоганна Вольфганга Гёте "Страдания юного Вертера". Герой романа, отвергнутый обществом, страдает от любви к женщине, которая принадлежит другому. В итоге он пускает в себя пулю. Произведение имело большой успех среди молодых людей: подражатели одевались в стиле Вертера и выбирали для ухода из жизни пистолет. Волна имитационных самоубийств была столь значительной, что в некоторых странах, к примеру, в Дании и Италии, "Молодого Вертера" даже запретили.

Не миновала мода на "красивые" самоубийства и Россию. Причем в то же самое время. С той лишь разницей, что примером для подражания стала повесть русского автора, а суициды совершали девушки. Сентиментальная повесть Николая Карамзина "Бедная Лиза" повествует о том, как девушка утопилась в пруду из-за несчастной любви к аристократу. Подражательницы зашли так далеко, что даже сводить счёты с жизнью предпочитали в том же водоёме. Что интересно, пресечь опасную моду помог юмор. На берегах злополучного пруда были установлены таблички с надписью: "Здесь в воду кинулась Эрастова невеста. Топитесь, девушки, в пруду довольно места". После этого на данном водоеме самоубийства как отрезало.

Исследования Филлипса и Карстенсен, которые велись с 1973 по 1979 год в США, показали, что в первую неделю после публикации материала об очередном суициде значительно возрастало количество самоубийств, причём именно среди подростков. Взрослые самоубийцы не были подвержены этой моде. Оказалось также, что к имитационным суицидам более склонны были девочки. Получается, что опасная "мода на смерть" и впрямь существует?

— Подражание более свойственно подростковому возрасту, — поясняет педагог-психолог Регионального центра психологической поддержки и помощи Юлия Гаджиева. — Если в раннем детстве идёт ориентация на маму, в младшей школе — на учителя, то в подростковом возрасте — именно на сверстников и их мнение. Идёт поиск идентичности, идеала, на который можно ориентироваться. Суицид приходится на кризисные точки в развитии человека, особенно в период гормональных всплесков. Причём возрастной диапазон сдвинулся. Если раньше мы такое поведение наблюдали, скажем, в пятом классе, то теперь в третьем классе можем увидеть подростковые реакции. Физическое развитие опережает психическое. И суицидальные риски тоже "молодеют".

Не бывает смерти без причины

И всё же психологи считают, что чужой пример может выступить, самое большее, толчком к непоправимому шагу. Причины же ухода из жизни следует искать в психике самого подростка. К тем же выводам пришли и в МВД РК. Там заявили, что каждый случай расследуется индивидуально, но есть общие тенденции. Чаще всего подростки-самоубийцы считали себя одинокими и отверженными, конфликтовали в школе и дома, тяжело переживали смерть близких или развод родителей, испытывали страх перед наказанием. Статистика суицидов показывает также, что нередко на этот шаг подростки идут в состоянии алкогольного или наркотического опьянения.

К тому же не стоит забывать, что, помимо завершённых суицидов, имеют место неудачные попытки или отказ от совершения самоубийства. Только в этом году по ВКО специалисты Регионального центра психологической поддержки и помощи предотвратили 24 потенциальных суицида. В некоторых случаях обнаруживается так называемый "суицидальный шантаж", когда подросток на самом деле не желает расставаться с жизнью, а хочет привлечь к себе внимание. По мнению психологов, к таким эпизодам тоже надо относиться максимально серьёзно.

— Если только ребёнок начинает шантажировать смертью, нужно сразу задать себе вопрос: "Что такое в жизни моего ребёнка происходит, что он готов уйти?" Или: "Насколько он чего-то хочет, что даже готов шантажировать своей жизнью?", — считает директор Регионального центра психологической под­держки и помощи Лилия Куземко. — Это всегда крик о помощи. Нужно посмотреть на ребёнка внимательно и постараться увидеть, что за этими словами стоит. И начать об этом разговаривать. За этим словом "смерть" стоит состояние, в котором ребёнок сейчас находится. Какая-то глубокая незакрытая потребность. Даже если запретить эти слова или навешивать свои представления, философствования и психоанализ, то в это время мы будем говорить о психоанализе, а не о ребёнке. А ребёнок кричит о себе. У нас весь мир сегодня сидит в соцсетях, а в "реале" — абсолютное неумение общаться, невозможность выдерживать чувства другого человека, рассказывать о своих чувствах. Это всё время ранит, травмирует. 

Парадокс в том, что потенциальные самоубийцы страдают от одиночества, но разорвать этот порочный круг не могут. И невозможно насильно затолкать подростка в социум, заставить общаться со сверстниками, если он сам этого не желает.

— Открыть двери в реальный мир и жить реальной жизнью очень сложно, — предупреждает Лилия Куземко. — С учётом того, что у меня не сформированы навыки, что я очень травмирован, болезненно реагирую на отказы, я не умею находить подход к людям. Если я этого не умею, я и не пойду на контакт. Мы можем отправлять его общаться, записаться в кружки и секции, а по итогу ещё больше вгоняем в состояние психологического дискомфорта ребёнка, у которого нет внутри уверенности, что он с этим справляется.

Немалую роль в этом страхе общения играет и пресловутый буллинг — школьная травля. Но ведь, по сути, школьная жизнь всегда была жестокой. И буллинг, который случается там, где учитель мало обращает внимания на детей, — это же вариант социализации, так сказать "натыканием на кулак". Подростковое сообщество обозначает границы, за нарушение которых обязательно "прилетит". И это явление не удаётся изжить на протяжении десятилетий, несмотря на все усилия взрослых. Не потому ли, что жёсткие формы социализации почему-то нужны подросткам? А преодоление этих трудностей — необходимая ступень закалки характера?

— Выстраивание иерархии, особенно для мальчиков — это очень важный момент, — поясняет Лилия Куземко. — А иерархия выстраивается в конфликтах, в умении противостоять. Стыд перед социумом заставляет меня развиваться, двигаться, трансформироваться. У нас три социальные задачи: реализоваться в профессии, найти себя в партнёрстве, обозначить себя в социуме. Задачи о партнёрстве и социуме сегодня абсолютно не решаются. У человека остаётся огромная дыра внутри. Он не реализован. Нет ощущения самодостаточности. Кружки и секции помогают найти свой круг общения по интересам. Ребёнку приходится вступать в коммуникации так или иначе. Надо выпускать его в мир, но при этом смотреть, где ему комфортно. Можно найти множество вариантов для реализации потенциала ребёнка, независимо от того, умеет ли он общаться. Нам, взрослым, надо понять, что в нём есть такого, что можно развить и раскрыть. Чтобы он испытал в этом успех. Научить детей функционировать в мире с их возможностями и недостатками, добиваться той цели, которую они хотят. К сожалению, мы делаем так: "У меня есть цель, а ты должен к ней прийти!" Если сравнивать ребёнка с деревцем, то надо создать ему условия расти и развиваться, а мы иногда пытаемся его поломать, пересадить. А то и вовсе убеждаем, что оно не берёзка, а ёлка. Кто же будет расти в таких условиях?

Помни о смерти!

После нашумевшей цепи самоубийств по всем казахстанским школам проводятся родительские собрания, где психологи занимаются с родителями профилактикой подростковых суицидов. Автор этих строк присутствовал на одном из них и убедился, что специалисты стремятся во что бы то ни стало избежать ажиотажа, который мог бы подтолкнуть к имитационным самоубийствам или вызвать конфликты в семье. Родителей учат позитивным формам взаимодействия с детьми, при этом усердно обходя тему смерти. Но ведь многие папы и мамы так или иначе вынуждены будут затрагивать эту тему, изучая содержимое телефонов своих детей и поясняя свои запреты. Надо ли вообще говорить с детьми о смерти? А если надо, то как?

— Разговаривать о смерти надо только тогда, когда ребёнок поднимает эту тему, — считает Лилия Куземко. — Если он в три года задал вопрос, значит, тогда и надо говорить. Но на понятном языке, не заморачиваясь: "Да, действительно, мы все умрём. И нас уже никогда не будет". Это не про то, что мы снова возродимся. Когда мы начинаем недоговаривать про это, у детей может сложиться иллюзия. О конечности жизни надо говорить. Если наше тело умерло, то у нас уже не будет шанса в этом мире, в этом теле жить. Говорить о горе, которое другие люди будут испытывать. 

Увы, но сегодня можно констатировать, что в со­временных подростковых субкультурах сильна эстетика смерти. Этой эстетикой, в частности, пронизан популярный среди детей праздник Хеллоуин или мода на вампирскую тематику. Смерть кажется одновременно жуткой и заманчивой. Возможно, думая о ней, наши подростки представляют, как будут лежать в гробу — бледные и прекрасные. Им невдомёк, что, как говорила героиня пьесы "Обыкновенное чудо", "смерть приходит с целым мешком отвратительных инструментов". Быть может, потенциальным самоубийцам иногда полезно было бы знать об этом?

— К сожалению, мы об этом не говорим, — констатирует Лилия Куземко. — Но если у ребёнка есть иллюзия, что это будет очень красиво, — да, можно о физиологических процессах рассказать. Что происходит с телом, какие физиологические реакции на то, что все мышцы расслабляются, включая сфинктеры. Кишечник и мочевой пузырь опорожняются: "Представь, как это будет потом выглядеть!"

А вот пугать, показывать фотографии мёртвых или самоубийц психологи не советуют. Это только вызовет страхи и кошмары. Иногда полезнее про­явить чувство юмора, как это сделали в своё время власти Москвы, расставив таблички вокруг "Лизиного пруда". В любом случае, юмор помогает снизить накал конфликта. Особенно в те моменты, когда подросток не контролирует себя.

Горячие головы

Специалисты считают, что подростки могут принимать решения об уходе из жизни на пике эмоций, с которыми они не способны справиться. А подростковая несдержанность — не всегда следствие плохого воспитания. Зачастую она вызывается гормонами, которые бурлят в организме в период полового созревания.  Подросток сам не осознаёт причины этих эмоциональных всплесков. Зато их должны знать взрослые.

— Когда ребёнка "несёт" на эмоциях, родителям надо понимать, что он просто не может контролировать себя, — предупреждает Лилия Куземко. — Это особенность организма в этот период. Он может кричать: "Я вас ненавижу! Вы меня задолбали!" А через час уже будет очень об этом жалеть. Или вообще не вспомнит, что говорил в порыве гнева. Мозг ещё не созрел, а тело уже пышет жаром. Особенно остро это происходит в современном мире. То, что раньше ещё сдерживалось мнением социума, какими-то нравственными убеждениями, сейчас не действует. Нет этих границ. Мнение общества для наших детей не авторитет. Поэтому они позволяют себе много чего. А ещё дети сейчас очень разные. И чем дальше, тем больше. Они приходят к нам на консультацию с родителями, и мы иногда видим, что у них осознанность гораздо выше, чем у их пап и мам. Понятно, что на этом фоне конфликты тоже возникают. Хотя с нашими подростками есть о чём поговорить. Иногда есть и чему поучиться. Нам надо учиться слушать наших детей. Потому что у них есть потребность проговаривать свою жизнь. Что делает психолог? Это не чудо-доктор. Он просто умеет слушать и задавать вопросы. И говорить: "А что если ещё вот так?" Иногда родители говорят: "Я ему говорю — он не понимает. А вы теми же словами сказали, и он понял". Да вот не теми же. Это он сам пришёл к такой мысли, к такому решению. Всё, что навязано сверху, сейчас уже не работает.

Вместо послесловия

Когда готовился этот материал, стало известно, что расследование цепи суицидов взял на личный контроль Генеральный прокурор РК Берик Асылов. Следствие подтвердило наличие суицидальных групп в интернете и даже приняло участие в "играх" под видом детей. В связи с этим началась работа по блокировке смертельно опасного контента.

"Поручил расследовать уголовные дела спецпрокурорам, — написал Асылов в соцсети X (бывший Твиттер). — Будут проверены участники и администраторы нескольких Telegram-каналов касательно контента, толкнувшего детей на суицид. Проведем необходимые следственные действия, назначим ряд экспертиз. Ход расследований мною взят на личный контроль. Проверим другие соцсети на наличие публикаций, имеющих признаки ст. 313-1 УК. По зарубежным сайтам, пропагандирующим суицид, будут направлены международные поручения для оказания правовой помощи. В ходе расследования рассмотрим вопрос о необходимости внесения изменений в действующее законодательство".

— В целом на фоне влияния соцсетей на суицидальную активность детей прокуроры добились блокировки 15 тысяч вредоносных сайтов и ссылок. Одновременно работаем с семьями, оказавшимися в трудных бытовых условиях. Вместе с госорганами выработаем комплекс неотложных мер по профилактике суицидов, — заявил Генеральный прокурор РК.

Ирина Плотникова