Верят по привычке

Они живут в той части Усть-Каменогорска, где никто бы жить не хотел. И живут так, как врагу не пожелаешь. В холодных комнатах, где сыплется со стен, на честном слове держится потолок, а в углах и щелях давно поселились крысы.

Это район так называемой Стройплощадки. Ветхие дома, стоящие под трубами заводов. Они кажутся пустыми. Но здесь живут люди. Кое-кто - уже двадцать лет.

Дом ул. Куйбышева, 57

Две недели назад "Тепловые сети" отключили жильцам горячую воду. За долги и аварийное состояние жилья. Двери подъездов - нараспашку, стекла разбиты, окна затянуты старыми тряпками. Разводка на чердаке, но подняться туда решатся лишь отчаянные люди: дом рассыпается на глазах.

Тепловики пригрозили: если жильцы в своих подъездах не сделают ремонт и не приведут всё в порядок - отопления зимой не будет.

Делать ремонт и наводить порядок в этом доме некому. Почти все жильцы - "самозаселенцы", нелегалы. В разное время они заняли пустующие квартиры в аварийном доме. Многие живут здесь с детьми.

В акимате говорят, что проблему решат, и тепло в доме № 59 будет. Но даже если батареи останутся в мороз холодными, люди все равно никуда не уедут. В ход пойдут обогреватели и "буржуйки". Даже если после этого в аварийном жилье замкнет не менее аварийную проводку. Даже если в доме пару раз случится пожар. Люди все равно не уйдут. Им просто некуда идти.

Дом ул. Куйбышева, 59

Жильцы этого барака завидуют своим соседям, оставшимся на прошлой неделе без горячей воды. У тех цивилизация хотя бы была. А в доме № 59 нет ни слива, ни холодной, ни горячей воды. Туалет на улице.

Из 15 квартир лишь пять заняты на законных основаниях. С их обитателями мы решили познакомиться.

Квартира № 6. Бижамал Айдарханова.

В этом доме живет 16 лет. Родила и воспитала десятерых детей. Здесь же появился первый внук. Женщина помнит, как тогда надеялась: "Ну вот, дадут другую квартиру - буду воспитывать Мираса в новом доме".

Мирас уже студент. Новые дома, чужие, он видел только на Левом берегу.

Раньше Бижамал Айдарханова добросовестно обивала пороги кабинетов чиновников. И из года в год терпеливо штукатурила, белила стены своей квартиры. Надеялась, что это продлит "молодость" ветхому дому.

Женщина подметала двор, садила цветы. В квартире всегда было удивительно чисто.

Сейчас, правда, у бабушки уже нет сил делать уборку и ходить по инстанциям. Пожилая женщина "сдала позиции". Болеет. Родные тихо говорят, что бабушка похудела: кожа да кости остались. Ну и вера. Вера в лучшее. В новое жилье. Какая-то необъяснимая вера по привычке.

В прошлый четверг старушке исполнилось 70. Чтобы отпраздновать юбилей, пришлось не один раз сходить за водой к колонке.

Кстати, если ближайший "источник водоснабжения" не работает - с тяжелыми ведрами приходится идти через проезжую часть и несколько улиц.

Квартира № 7. Татьяна Павлова.

Живет здесь с 84-го года. В очереди на жилье - 50-я.

Комната - улица - комната. Именно так выглядит сейчас квартира Татьяны Викторовны. Между спальней и кухней раньше было подобие зала. Но там прошлой зимой начала сыпаться стена. Угол комнаты оголился настолько, что в щели стало видно соседнюю квартиру. Стены зимой покрылись инеем, а потом почернели. В суровые январские морозы Татьяна Викторовна крепко закрывала дверь в бывший "зал" - там стояла почти зимняя стужа. Батареи, по сути, обогревали улицу. Чтобы выйти на кухню, приходилось накидывать куртку.

- Я жила с сыном, снохой и внуком, - рассказывает Татьяна Викторовна. - Комнаты у нас аварийные, поэтому сыну с семьей разрешили переехать в пустую холодную квартиру на первом этаже. В нашем ветхом доме детям не место. Мы на всю зиму отправили мальчишку в деревню. Жил у родственников, там же пошел в нулевой класс.

Татьяна Павлова еще летом купила теплофон. И отраву от крыс. Она уже устала во что-то верить по привычке. В зале, где начал обваливаться угол, Татьяна отрезала батареи от системы теплоснабжения. Теперь, правда, женщина боится, что холодная нежилая комната зимой может рухнуть.

Квартира № 14. Наталья Кочагова.

- У меня две дочери-близняшки: Марина и Ирина. Школьницы, - говорит Наталья и почему-то отводит глаза. - Инвалиды.

Женщина показывает двухъярусную кровать. Именно здесь спят девочки: поставить две кровати рядом просто нет места. Умывальник вынесли в подъезд, на лестничную площадку. Дома дорог каждый сантиметр.

В углу комнаты - тазик. Неотъемлемый атрибут квартиры. Поставили его, конечно, не просто так: именно в этом месте при малейшем дожде крыша начинает протекать.

- Голову моем в тазу. Принесем несколько ведер с колонки - и вперед, - говорит Наталья. - Когда нужно "капитально" помыться, просимся к знакомым. В баню-то не находишься: дорого. Но и по людям скитаться неудобно: сейчас у всех счетчики, а тут мы, вот те на, сразу четыре человека.

Наталья просит её не фотографировать. И снова отводит глаза. Говорит, что ей стыдно. За грязную голову. За нелучший вид халата. За подтеки на потолке. За обои, которые снова отстают от холодной стены. За то, что ничего лучшего своим больным дочерям она предложить не может.

Наталья не хочет, чтобы со страниц газеты на читателей смотрела неопрятная женщина, уставшая от пустых обещаний о переселении. И все равно она ждет. По привычке.