Вера Сухорукова: "Снова стать акимом города? Можно было бы подумать..."

Наш портал открывает новую рубрику "Гостиная YK-news.kz". Это интервью с известным в области человеком, внесшим немалый вклад в развитие той или иной отрасли. Откровенно, правдиво и очень доступно.

Первой в "Гостиную YK-news.kz" мы пригласили Веру Сухорукову. "Железная леди". Ангела Меркель восточноказахстанской политической арены. И "Вера, которой верим" - как называли ее усть-каменогорские пенсионеры в начале нулевых. Человек, во многом ознаменовавший управленческую эпоху переходного периода: это когда заседание акимата еще по старинке называют парт­собранием, а говорят все больше о реформах, "антикризисном менеджменте" и "социальной сфере".

В Усть-Каменогорске три года ее правления окрестили не иначе как "эпоха Сухоруковой". Это погашенные долги по зарплате и около десятка реанимированных предприятий. Это вырубка тополей на проспекте Ленина и скандалы с тротуарной плиткой. Это более двух тысяч маленьких магазинчиков шаговой доступности, открывшихся на первых этажах многоэтажек. Это строительство фонтана "Зодиак" на площади Республики. Это скандал с приватизацией "Водоканала".

Это эпоха Веры. Которая была очень нужна в начале двухтысячных...

***

- Вера Николаевна, перед тем как встретиться с вами, специально устроили небольшой опрос – какого акима города наши читатели и сотрудники редакции вспомнят первым. Результат – сначала вы, а потом Ислам Абишев.

- У меня, наверное, просто был удачный период работы (смеется). Кризис 1998-го запомнился всем. Поэтому и достижения власти в те годы были как на ладони. Многие тогда не жили, а выживали. Это было самое начало выхода из кризиса. Медленно вставали с колен предприятия, начали возвращать долги по зарплате, по­явились дополнительные средства и появились возможности делать вливания в ремонт дорог, школ, коммуникаций. К тому же по сравнению с последующими акимами у меня, наверное, был более продолжительный период работы.

- Сейчас властям приходится так же, как и вам, справляться с последствиями глобального экономического кризиса. Может быть, у вас есть рецепт, что сделать, чтобы свести риски к минимуму?

- Нынешний кризис нельзя сравнивать с кризисом 1998-го. Экономика за эти годы превратилась в отлаженный механизм. А тогда была груда шестеренок. Жестких требований по оптимизации социальной сферы не нужно. Просто в этот период нужно быть очень требовательными и в чем-то даже жесткими - отсекать те расходы, которые могут подождать. Нужно строить дороги, чтобы создать условия в нашей области, например, для развития туризма. Мы имеем такие замечательные места, как Рахмановские ключи, Алаколь... Но у нас совсем нет дорог. Нынешний кризис показал, что на нефтедоллары можно уже не рассчитывать – вот он, отличный шанс развивать то, что подарила стране природа, и завлекать туристов!

- Вы как-то очень неожиданно для многих покинули политическую арену после работы в Парламенте. Многие тогда хотели видеть вас даже в кресле акима области. Ходили слухи, что вы стали неугодны властям...

- Переход с должности акима города на должность заместителя акима области не был неожиданностью.

Виталий Метте, когда меня приглашал, сказал, что в городе работа в порядке, теперь нужно в области подтягивать экономический сектор. Пытались разобраться с огромными долгами по комуслугам. Что касается моего решения пойти на выборы в Парламент – оно было обдуманным. Тогда семь человек претендовали на депутатский мандат. Это было непростое решение. Я публично высказала несогласие с действующим акимом области относительно предполагаемой приватизации "Водоканала". Предприятия, от которых зависит жизнедеятельность города, должны принадлежать государству! Иначе там не будет порядка. Узнав о таком решении, я перед общественными слушаниями спросила у тогдашнего акима области Талгатбека Абайдильдина: может, мне не стоит присутствовать? Я все равно выскажу несогласие. Он сказал – нет, идите. Я пошла и публично заявила, что передавать "Водоканал" в управление частной фирме нельзя. Это же был неприкрытый конфликт: зам против акима – куда это годится? Поэтому я и решила пойти в депутаты.

- Ваша строптивость могла не понравиться многим. Вы ведь пошатнули сами устои сложившейся системы управления: аким всегда прав! Вам никогда не угрожали?

- Открыто – нет. Если недовольство было, то по-восточному тонкое. Трения были в период моей работы депутатом Парламента от ВКО с командой Храпунова. Плохого про него я ничего говорить не буду – сейчас невероятно модно его критиковать, а мне этого делать не хочется. Мне как депутату тогда поступало очень много жалоб от предпринимателей: в Усть-Каменогорске отказывались выделять землю под бизнес, затягивалось принятие решений. Я пригласила председателя земельного комитета, она и сообщила мне, что у тогдашнего акима города якобы на подписи 300 документов и по каждому определена цена вопроса. И пока не "откатишь", землю тебе не выдадут. Я сделала запрос в Генпрокуратуру. Была организована проверка облпрокуратурой в Усть-Каменогорске. Все факты подтвердились. Но это не лучшим образом сказалось на моих отношениях с областной администрацией. На следующий депутатский срок меня не переизбрали. Не рекомендовали со смешной формулировкой "вмешивалась в деятельность субъектов бизнеса". Но когда коррупция в акимате стала бизнесом? Я очень переживала тогда, были какие-то амбиции. Прошло время. Последние семь лет в СПК "Ертис" работала с бизнесменам и абсолютно не жалею, что так случилось.

- Вы единственная женщина, занимавшая пост акима областного центра. В чем были основные отличия, как проявился женский взгляд на управление городом?

- Мне кажется, аким – можно сказать, бесполая должность. Функция, когда важен профессиональный подход. Женщина ты или мужчина – не важно. И тут я старалась соответствовать. Моя вузовская специальность - экономика и организация городского хозяйства. Плюс огромный опыт работы в качестве заместителя акима двух областей. Внешняя форма – те же костюмы, те же пиджаки, разве что вместо брюк - юбка.

- А как же брендовые украшения, дорогие наряды – вы ведь женщина во власти!

- Перестаньте, какие украшения? Разве что шарф какой или бижутерия... Работа в акимате не приемлет манерности и какой-то показухи. Если честно, у меня и средств на дорогие наряды не было. Судите сами – в 1997 году моя зарплата в частной фирме составляла больше двух тысяч долларов. Хорошие деньги по тем временам. А когда стала акимом, – едва 400 долларов набегало. Виталий Метте, конечно, учредил какие-то индивидуальные премии и прочее, но это был средний доход. Уж точно было не до нарядов. Я старалась работать, не жалея себя. Случалось, мы чуть ли не ночевали на работе. К сессии маслихата готовишься - вопросов много, всю ночь отчеты, доклады. И в субботу, и в воскресенье.

- То есть никаких отличий между мужчиной и женщиной-акимом?

- Нет, одно все же есть (улыбается). Когда я была акимом и замом акима области, меня редко отправляли в командировки. Традиция – мужчины-госслужащие часто уезжали на выходные в отдаленные населенные пункты, чтобы и дела сделать, и поохотиться. А меня всегда оставляли в городе. На хозяйстве – так говорили.

- Представьте, что вы сейчас в кресле акима города. Что бы вы "отсекли" в первую очередь?

- Сейчас очень много говорят о разных проектах, объектах, инновациях. Вот, к примеру, в городе построены центры развития бизнеса. Построены, но не работают который год. Хочется спросить: куда потратили деньги? Вот на таких проектах нужно экономить, у которых коэффициент полезного действия равен нулю. Я говорила это в начале 2000-х, повторюсь и сейчас: самое главное для акима города – решение насущных проблем, очень близких народу. Ремонт дорог, коммунальных сетей, ветхих зданий и контроль за экологией, вывоз мусора, очистка города. Все. И ничего выдумывать не надо. Средства, выделяемые на решение насущных проблем, сокращать ни в коем случае нельзя. А вот все остальное можно фильтровать. Что касается бездумного украшательства города и некоторых излишеств – здесь можно подождать и не тратить средства...

- Но ведь у каждого акима свой стиль работы и свое видение насущных проблем. Вы уделяли особое внимание коммунальной сфере, а, к примеру, Ислам Абишев - внешнему лоску, скульптурам и необычной архитектуре вроде амфитеатра на набережной.

- Может быть, стиль и разный, но проблемы-то в городе все те же. Вот, к примеру, проводили ежегодные форумы скульпторов – никакой стратегии, логики. Изготовили скульптуры, раскидали их по городу. Это что-то улучшило? Сомнительно. Городу нужен общий дизайн и общий подход к благоустройству, а не пара-тройка скульптур, натыканных где вздумалось: здесь кольцо, здесь прищепка, а здесь памятник знаменитому человеку. Это очень хорошо видно, когда едешь из аэропорта, – вся красота по пути следования кортежей высоких гостей... Давайте облагораживать не дорогу для чиновников, а наши дворы.

Несколько лет назад начали программу ремонта дворов и как-то скоренько ее завершили. Есть ли эффект? Это дело нужно каждый год продолжать. Дворов в ужасных условиях в городе предостаточно. Ну, разобраться с КСК, конечно, следует. Это же невероятная зона проблем!

Я была в Минске, и меня просто поразило, какое внимание они уделяют благоустройству микрорайонов. В каждом – скверы, облагороженные родники, необычные колодцы. Как мини-парк, где каждый может отдохнуть. У нас есть Иртыш и Ульба, где вместо того, чтобы сделать зоны отдыха, понатыкали кучу скульптур и даже перестали следить за освещением...

- Вы считаете, не стоит вообще заниматься благоустройством?

- Стоит, но очень дозированно и выверенно. Лучше рьяно следить за тем, что есть, чем увеличивать фронт работ без конца. Меня в свое время также критиковали, к примеру, за то, что облик исторической части города сменяется новостроями, исторических зданий становится все меньше. В этом плане в Уральске и Семее более бережное отношение к историческим зданиям и центрам.

- А за что еще вас критиковали горожане? О чем вы знаете доподлинно?

- Город у нас простой. Если кому-то что-то не нравилось, – и говорили в лицо, и звонили. Больше всего, конечно, за реконструкцию аллеи от Ульбинского моста. Когда вырубали тополя – народ насмерть встал. Даже тротуарную плитку критиковали - не воспринималась она ветеранами. Всё искали подвох. Хотя, когда в городе происходят масштабные перемены, иначе не бывает. Я это хорошо понимала и пыталась объяснить необходимость изменений. Ругали много и долго. Притом мало кто заметил, что мы сумели сохранить территории парков Джамбула и Кирова. Тогда совсем не было денег на благоустройство. Парки использовали для таких целей, что вспомнить страшно. Нашли спонсоров, огородили их. Слава богу, нашелся добрый хозяин – Николай Зайцев проявил инициативу и привел зоны отдыха в порядок.

- Президент заявил о том, что акимов должны выбирать сами горожане. Представьте, что пожелание главы государства сбылось. Вы бы баллотировались на пост руководителя Усть-Каменогорска?

- Да вы что! (Удивленно.) Я ведь по возрасту не прохожу.

- Усложним задачу: представьте, что проходите.

- Ну, тогда я бы очень хорошо подумала и, наверное, согласилась.

- Вы знаете, что ваша фамилия стала основой даже для местной топонимики – в вашу честь, хоть и неофициально, в городе названы аллея на проспекте и даже... общественный туалет на площади Республики!

- Про аллею на проспекте Независимости я слышала, история с тополями мне вот так аукнулась. А про общественный туалет впервые слышу. Я часто говорила, что их городу не хватает. Может быть, тот и был организован во время моей работы – уже не припомню. Ну что ж – значит, помнят!

- Вы и вправду ходили на работу пешком, отправляя водителя во­свояси?

- Да. Это ведь полезно для здоровья и можно посмотреть, что делается в городе и пообщаться с людьми. На улице Орджоникидзе тогда была стихийная торговля. За полчаса я столько новостей узнавала! Но в конце концов сама же и попросила эту тропу ликвидировать, чтобы в цивилизованное русло торговлю направить.

- Подходили к торговкам и гнали их прочь?

- Сама с ними я никогда не разбиралась. Для этого была ветеринарная полиция. Пока шла до работы, ко мне часто подходили обычные горожане и делились проблемами. Я их слушала, что-то мы быстро решали, что-то долго. Хорошо помню, как обратились две женщины: у девятиэтажки (уже не помню, где именно), по их словам, обосновались проститутки, которых якобы крышевали полицейские. Я решила лично вмешаться в ситуацию: и съездила туда, и девушек этих заблудших попыталась отвадить. Столько всего узнала и понаслушалась! Мы очень много тогда с полицией работали...

- Вам часто приходилось помогать людям напрямую – без длительных запросов и прочих процедур?

- Таких случаев было очень много. Я на всех местах работы старалась помогать сиротам и детям, нуждающимся в медицинской помощи. Однажды прямо ко мне домой пришел парень-сирота. Постучал, попросил выслушать. Я впустила – он сказал, что ему очень хочется найти работу. Но нигде не берут. И дома нет. В общем, не денег просил, а работы. Я помогла. Это же часть моей службы... Вот внуку соседки с удовольствием помогала делать уроки несколько лет. Физику, математику, историю – она сейчас очень необычно преподается. Казахский опять-таки.

- Вы даже госязык знаете в совершенстве?

- Нет, к сожалению. Там, где не могла сама, звонила людям, которые компетентны, и они помогали парнишке. Делегировала задачи (смеется). Этот мальчик скоро будет в институт поступать. Хочет тоже стать управленцем.

- В Казахстане в 2014 году один коррупционный скандал гремел за другим. Чиновники стали воспринимать госслужбу исключительно как трамплин в мир больших денег? Или раньше о таких сделках "тщательно молчали"?

- Тогда просто нечего было воровать! Было больше патриотизма при создании суверенного государства. А вообще подход искали всегда. Честно, еще во время работы в Жезказгане мне предлагали – поучаствуй в бизнесе. Помоги нам, а мы тебе поможем. Я очень четко уже тогда понимала – я интересна бизнесу ровно столько, сколько нахожусь во власти. Поэтому всегда предпочитала делать вливания в свой авторитет и репутацию, чем в кошелек. Я вообще считаю, нужно, чтобы госслужащий приходил из бизнеса, уже заработав капитал. Жизнь показала, что все чиновники сильно рискуют, нарушая законы. Недосягаемых для правосудия нет. Но, к сожалению, не все это понимают.

- В рамках рубрики "Гостиная" мы просим гостя рассказать о событии из мировой информационной повестки, которое больше всего удивило.

- В Сочи провели Олимпийские игры. Меня даже не столько Игры удивили, сколько преображение города. Какие возможности были использованы для строительства объектов! Абсолютно новый город с идеальной инфраструктурой, дорогами, улучшенной экологией.

- На 40 миллиардов долларов можно было бы преобразить и Усть-Каменогорск!

- Ну, это было в период максимальных цен на нефть. Но город-то как изменился! Это самое главное. Для меня это символ мечты – вот что можно сделать, пользуясь неограниченными инвестициями.

- Следили за событиями в Париже, связанными с терактом в редакции журнала?

- Это очень сложная тема. Скажу одно: важно уважительное отношение друг к другу. Не стоит задевать религиозные чувства. Иначе это будет свобода оскорбления и каждый будет говорить такую чушь и такие гадости. Мне такая свобода и даром не нужна.

- Закончить хочется на оптимистичной ноте. По городу ходят легенды о ваших коллекциях кактусов, самоваров и монет.

- Вот коллекция кактусов как-то замерла, может, потому что зима... Самовары пополняются – добавилось несколько десятков самых разных экземпляров. Коллекционные казахстанские монеты все собрала. Сейчас еще добавилась коллекция подстаканников - штук 50 разных. Вообще и самовары, и подстаканники дарят друзья. Где-то я сама что-то нашла, купила. Подстаканники почти все советские, а вот самовары эпохи царской империи. В коллекционировании мне больше интересна история этих вещей. Это же целая утраченная культура.

- Приглашаете друзей на чай в подстаканниках?

- Нет, подстаканники отдельно, чай отдельно! Нельзя же мешать историю и трапезу!

- Один журналист, бравший у вас интервью, сказал мне, что вы собираете кактусы, потому что... колючий человек!

- Знаете, в чем-то это справедливо. Я колючий человек. Далеко не всегда со всеми соглашаюсь. У растений колючки для красоты, у людей – чтобы оберегать то, что им по-настоящему дорого...

Евгений Фоминых