В Восточном Казахстане три человека стали жертвами равнодушия и беспечности

Морозным ноябрьским вечером в Кокпектинском районе в столкновении с грузовиком погибли мужчина и пожилая женщина. Водитель, которого признали виновным в ДТП, отправился в колонию на пять лет. Чья преступная небрежность стала причиной трагедии и понесли ли наказание все, кто этого заслуживал, разбирался корреспондент YK-news.kz.

Роковая спешка

Кайрат Сапаков признаёт, что в тот злополучный рейс отправился, чтобы заработать на хлеб своей семье. Он полицейский в отставке, ранее уже подрабатывал в транспортной компании. 

19 ноября 2019 года ему позвонил директор и попросил на следующий день выехать на КамАЗ с полуприцепом, чтобы отвезти семечки подсолнечника из Перевального Глубоковского района в Зайсан. Машина была только что приобретена фирмой. Раньше Кайрат никогда на ней не ездил.

— Мне машину неподготовленную "воткнули" и сразу отправили в рейс, — излагает свою версию событий Кайрат Сапаков. — Убив полдня на запуск двигателя, так как машина стояла на открытом воздухе, остаток дня я потратил на изготовление дополнительных бортов к кузову полуприцепа и замену колёс, а также на погрузку. Директор клятвенно заверял меня, что машина исправна и укомплектована. Когда я заметил, что мороз крепчает и ехать на ночь глядя опасно, он сказал, что выезжать нужно немедленно.

В итоге две тяжело гружённые машины отправились в путь около девяти вечера 20 ноября. Столбик термометра неумолимо опускался всё ниже. За границей областного центра, на выезде из посёлка Касым Кайсенов, Сапакова и его напарника Кулетаева остановила полиция с сообщением о том, что из-за сильного мороза дорога для дизельных машин закрывается. Водители переночевали в Усть-Каменогорске, а утром, когда трасса открылась, продолжили путь. Но в дороге несчастья посыпались на них одно за другим.

За селом Калбатау внезапно замёрзла солярка в машине Кайрата Сапакова. Напарники с трудом отогрели двигатель и продолжили движение. В нескольких километрах от села Кокпекты топливо замёрзло вторично, и КамАЗ Сапакова снова встал. Кайрат включил аварийную сигнализацию и принялся искать в машине знак аварийной остановки. Но его не оказалось, вопреки уверениям директора о том, что машина снаряжена полностью. В спешке Кайрат не удосужился это проверить. И теперь ему не оставалось ничего иного, кроме как выставить в двух десятках метров от своего полуприцепа пластиковую канистру и залезть в кабину, дожидаясь напарника.

Машина Кулетаева почему-то всё не ехала. Его сотовый оказался вне зоны обслуживания. Как выяснилось позднее, на перевале Байбура у машины Кулетаева сломался средний мост. Два КамАЗа замерли на проезжей части на расстоянии нескольких километров друг от друга. Это случилось примерно в час ночи. Мороз приближался к 30 градусам.

— Положение было отчаянное, — вспоминает водитель. — Я действительно начал замерзать и, наверное, погиб бы от переохлаждения, если бы в 5.00 не попалась фура, которая отвезла меня до второго КамАЗа, где я и спасся.

Непринятые меры

Позднее Кайрат рассказывал, что в течение ночи грел двигатель паяльной лампой, потом неоднократно пытался затормозить проезжающие мимо машины и просить о помощи, но отзыв­чивый водитель встретился ему только четыре часа спустя.

— Пока Сапаков грелся в кабине моей автомашины, я решил позвонить директору, — показал на суде Кулетаев. — Было примерно 8.00. Пешком прошёл около 600 – 700 метров и нашёл место, где появилась связь. Дозвонился до руководства и сказал, что нужна шестерня редуктора среднего моста. Директор пообещал приехать и привезти запчасть. Примерно в 9.00 мы с Сапаковым, включив аварийную сигнализацию на моей автомашине и закрыв двери, поехали на попутном легковом автомобиле в село Кокпекты. При въезде в Кокпекты есть кафе, мы там решили позавтракать. В этом кафе у прохожих взяли номер сотового телефона акима сельского округа. Я позвонил ему со своего телефона и сказал, что КамАЗу Сапакова нужен аккумулятор, так как машина встала прямо на проезжей части дороги. Аким сказал, что посмотрит. Если что-нибудь найдёт, то поможет.

Это был не единственный звонок, сделанный водителями, попавшими в беду в тот роковой день. Дежурный канала 102 на суде дал показания, что около 12.00 ему позвонил неизвестный мужчина, сообщивший, что он сломался ночью в 15 километрах от села Кокпекты и ему нужна помощь.

— Он звонил в МЧС, ДЭУ, никто не прибыл, — сообщает свидетель — полицейский Мергембаев. — Так как в Кокпектинском РОП не имеется грузовой техники, я сказал ему, что постараюсь найти технику и направить к нему. Позвонил в ПЧ-33, начальнику "Комхоза", начальнику ДЭУ-29, троим жителям села Кокпекты, но не смог найти технику.

Пока Сапаков с Кулетаевым пытались отогреть и завести машину Кайрата, рядом с ними остановился автомобиль начальника дорожно-эксплуатационного участка Мухамадиевой. В материалах судебного дела говорится:

"Свидетель Мухамадиева Г. З. показала, что 21.11.2019 года в течение дня она два раза останавливалась возле автомобиля марки "КамАЗ". Со слов водителя, он сломался, и его надо брать на буксир. Тогда она сказала водителю, что у неё имеется только техника для очистки снега и чтобы он позвонил в МЧС. Также она сказала, что в районе АЗС "Казмунайгаз" в селе Кокпекты обычно стоит много КамАЗов, чтобы он попросил у них аккумулятор, завёл технику, на ночь не оставался на дороге".

Звонили напарники и на канал 112. Дежурный Шабуров выяснил, что эвакуации людей не требуется, и ответил, что, согласно Закону РК "О гражданской защите", буксировкой техники они не занимаются.

Как следует из материалов дела, заглохший грузовик с прицепом видел в тот день на трассе и патрульный экипаж гос­автоинспекции. Полицейские показали, что вместо знака аварийной остановки в двух десятках метров от КамАЗа стояла белая пластиковая канистра.

Напарник Кайрата привёз на попутке канистру с бензином, и водители принялись отогревать двигатель паяльной лампой. После этой операции необходимо было запустить мотор, но аккумулятор КамАЗа безнадёжно сел, ведь с часу ночи на нём непрерывно мигала аварийная сигнализация.

— Мы остановили автомашину марки "ХОВО", которая ехала со стороны Кокпекты, — рассказал на суде Кулетаев. — Надеялись "прикурить" и завести машину Сапакова. Но аккумулятор на ней оказался слабым, завестись мы не смогли.

На этом же грузовике напарник вернулся к своей машине, которой тоже требовался ремонт, а Кайрат остался возле своей.

— Помощи мы ни от кого не дождались, — подводит итог Кайрат Сапаков. — Все ссылались на инструкции или друг на друга.

Трагическая развязка

Когда стемнело, водитель прекратил попытки реанимировать замёрзший двигатель. Отбуксировать КамАЗ с дороги он также не смог в связи с конструктивной особенностью модели — на заглохшем грузовике автоматически блокируются тормоза.

— Около 17.30 я собрал лампу и инструменты и принялся укладывать их в кабину, — излагает свою версию произошедшего Кайрат Сапаков. — Внезапно сзади послышался истошный визг тормозов, а потом последовал удар, в результате которого тяжёлый КамАЗ с прицепом сдвинулся с места примерно на десять сантиметров. Оказалось, что под прицеп на большой скорости сзади влетела "Лада Гранта". Я побежал оказывать раненым помощь. Остановились ещё несколько машин, начали помогать.

Владелец "Лады Гранты" Кешубаев вёз пассажиров в Тарбагатайский район. Один из пассажиров на суде показал, что, увидев КамАЗ, стоящий посреди дороги, водитель хотел объёхать его слева, потом вырулил направо, но избежать столкновения уже не смог. От многочисленных травм прямо на месте аварии скончалась пожилая женщина. А сам водитель вместе с другими пострадавшими был доставлен в Центральную районную больницу Кокпектинского района, где дал показания полицейским. Он рассказал, что его ослепила встречная машина, и поэтому он не успел избежать столкновения со стоящим на проезжей части КамАЗом. Позже Кешубаев умер в реанимации. Экспертиза показала, что причиной гибели стал развившийся в результате травмы отёк мозга. Еще трое пассажиров, получив многочисленные ушибы и переломы, по счастью, остались живы.

Один за всех

Суд первой инстанции по делу о смертельном ДТП состоялся в августе в селе Кокпекты. В обвинительном акте было сказано:

"Осознавая, что своим бездействием ставит под угрозу безопасность дорожного движения, Сапаков К. Н., проявляя преступную неосторожность, не приняв необходимых и свое­временных мер по устранению созданной им опасности, в нарушение 12 раздела ПДД (…) не убрал автотранспортное средство марки "КамАЗ" и полуприцеп марки "ОДАЗ" с проезжей части, при наличии обочины не переставил на обочину, (…) не включил аварийную световую сигнализацию на автотранспортном средстве и не принял мер к приобретению и выставлению на проезжей части со стороны наибольшей опасности знака аварийной остановки..."

Кайрат Сапаков на суде свою вину не признал, настаивая, что в этот трагический день предпринимал все меры, чтобы убрать КамАЗ с дороги, но не получил помощи ни от одной из инстанций, к которой обращался. Тем не менее суд счёл его единственным виновником трагедии.

Сын погибшего водителя в своих показаниях заметил, что если бы прицеп был оснащён отбойником, легковая машина не смогла бы под него залететь. Но разве оснащение прицепа зависело от водителя Сапакова, а не от механика, выпускавшего его в рейс?

Эксперт Баранов пояснил на суде, что имеется техническая возможность разблокировать тормоза и отбуксировать заглохший КамАЗ с проезжей части. Для этого необходимо подкачать воздух в тормозную систему.

"Компрессоры для подкачки воздуха в тормозную систему имеются на погрузчиках, на тракторах "МТЗ", на автомашинах марки "Урал", — говорится в материалах уголовного дела.

Но разве у Кайрата Сапакова, замерзавшего вместе со своей машиной на дороге в нескольких километрах от села Кокпекты, была в распоряжении эта техника? Разве её прислал кто-то из многочисленных должностных лиц, к которым водитель обращался за помощью в тот роковой день?

Разве начальник ДЭУ и полицейские, неоднократно проезжавшие днём мимо машины Кайрата Сапакова, не видели, что вместо знака аварийной остановки за прицепом стоит канистра? Что предприняли они, чтобы устранить опасность, которую заметили? Предупредили Сапакова о необходимости убрать машину с дороги. Странно было бы думать, что Кайрат Сапаков — полицейский на пенсии — сам этого не знал!

Не будем отрицать, водитель проявил роковую беспечность, поверив на слово выпускающему механику. Но утверждение, что он ничего не предпринял, чтобы избежать трагедии, по нашему мнению, звучит всё же некоторым преувеличением.

Напомним: в нескольких километрах от села Кокпекты 16 часов стоит на проезжей части тяжело гружённый КамАЗ с прицепом. Об этом знают начальник дорожного участка, дорожная полиция, органы по ЧС, аким сельского округа и директор предприятия. Помощь водителям ни одна из этих служб так и не оказала.

А ведь, если вдуматься, жертв в этой ситуации могло быть значительно больше. Кайрат Сапаков мог замёрзнуть насмерть в своей машине, и тогда некому было бы предъявить обвинения, что он не убрал её с проезжей части. На перевале Байбура ровно в таком же положении оказалась машина Кулетаева. По счастливому стечению обстоятельств, никто не столкнулся и с ней.

Суд признал, что вина водителя КамАЗа в смертельном ДТП полностью доказана, и приговорил его к пяти годам заключения в учреждении минимальной безопасности. Суд второй инстанции, куда была подана апелляция, оставил приговор без изменения. Кайрат Сапаков проведёт в колонии пять лет. Пять лет будет расти без отца его ребёнок. Потерпевшие до сих пор справляются с последствиями травм и оплакивают своих родных. Согласно решению суда, причиной трагедии стала преступная беспечность. Но один ли Кайрат Сапаков её проявил?

Ирина Плотникова