Таёжный затворник. Александр Егоров о своей жизни, творчестве и подрастающем поколении

В честь 70-летия Победы YK-news.kz пригласил в "Гостиную" ветерана Великой Отечественной войны, талантливого поэта, писателя и художника Александра Егорова. В военное время, будучи 17-летним подростком, Александр Иванович пять месяцев прожил, буквально отрезанным от внешнего мира, оберегая в горах пасеки трех местных колхозов. А летом 1943 года добровольно вызвался служить и отправился на Белорусский фронт в качестве артиллериста. Молодой солдат пережил множество битв, получил серьезное ранение и встретил 9 мая 1945 года на Красной площади в Москве. После демобилизации Александр Егоров не стал возвращаться домой, а вышел из поезда на первой попавшейся станции. Однако судьба вновь привела его в родные края, которые талантливый поэт воспевает в своих произведениях. В следующем году Александр Иванович отметит 90-летний юбилей и мечтает к этой дате выпустить в свет полное собрание своих сочинений.

Александр Иванович, вы ушли на фронт добровольцем в 17 лет, раньше положенного срока. Почему для вас сделали исключение?

– Моих ровесников 1926 года рождения забрали в армию летом 1944 года. А я ушел в 1943-м, потому что в военном билете значилось: "пчеловод, профессиональный охотник". Я на охоту с отцом с детства ходил, с третьего класса стал стрелять. Отец из двустволки, я из 42-го калибра. Потом мне это умение очень пригодилось на службе. Мне было 15 лет, когда мой отец ушел на фронт, а я остался за него смотреть за пасекой недалеко от Тургусуна. На двух соседних дежурили старики-сторожа. На праздник 7 Ноября они слезно попросили меня присмотреть за пчелами, а сами пошли в деревню. А там заболели и так и не вернулись. И мне на всю зиму пришлось остаться с тремя пасеками разных колхозов.

Как вам удалось пережить эти несколько месяцев в одиночку да еще в суровых условиях тайги?

– Зима была непростая: и снег валил, и морозы сильные. То минус 45, то минус 20. Пчелы в холодное время года практически впадают в спячку, их помещают в специальные приспособления – омшаники. В это время пчелы особенно уязвимы: на несколько градусов мороз сильнее – они замерзнут, теплее – сопреют. Вот и приходилось с пасеки на пасеку на лыжах бегать, то закрывать отдушины, то открывать их, смотреть градусники. И так всю зиму. Можно было бросить все, встать на лыжи и уйти. Но как уйдешь, зная, что все ульи могут погибнуть, а эти пчелы – кормилицы трех колхозов! Вот и держался изо всех сил. И хлеб, и сухари закончились. Была еще мука, лепешки пек, пока не кончилась. Это было в январе 1942 года. Следующие пять месяцев никакого хлеба не было, питался мясом несъедобных грызунов. Отваривал их. На угольках немножечко дымом обхватывал, чтоб не так противно было, и ел. Много лет спустя я написал об этом роман "Таежный затворник". Он опубликован, и в нем на сто процентов все, как было. Вот это ответ на то, почему Брестскую крепость солдаты не сдавали, все до одного погибли, но крепость не сдали. Наши казахстанцы погибали, но к Москве танки не пропустили. В то время, когда мои земляки совершали подвиги, отдавая жизнь, на фронте, я не мог подвести их на пасеке у Тургусуна.

В 17 лет вы отправились добровольцем на Белорусский фронт. Помните ли вы свой первый бой?

– Конечно. Было очень страшно, я ведь был почти мальчишкой. Но меня спасало то, что я артист. Первый раз побежали в атаку, вокруг рвутся мины, снаряды, земля дрожит, самолеты летают, бомбы ухают. Мы бежим, у меня в руках винтовка, а сам чувствую, что ноги слабые. Боюсь: а вдруг я сейчас до окопа добегу, немца увижу и точно упаду. Дай-ка, думаю, буду веселить себя. Смотрю, справа солдат бежит, вперед глядит, глаза выпучил. И слева такой же. А я бегу и как давай смеяться. Если б нас снимали тогда скрытой камерой, точно бы решили, что солдат с ума сошел: на верную смерть бежит и хохочет. Первый раз трудно. А потом привыкаешь.

А где вы встретили День Победы в 1945 году? Помните, как узнали о том, что война закончилась?

– Наш дивизион как раз повезли на Берлин. А потом вдруг остановили платформу и в обратную сторону отправили. Мы еще не знали, что с Японией будет война. По пути остановились у Москвы. Я как раз часовым у землянки стоял с автоматом, когда вдруг ночью объявляют: "Победа! Германия капитулировала!" И мы, сколько было, все патроны и заряды выпустили в небо! То был наш первый салют. Победа, рядом Москва, это же великое событие! Я зашел к начальнику штаба и сказал, что у меня в Москве тетя живет, на ходу выдумал адрес, номер дома, написал заявление – и в Москву. 9 мая 1945 года я был на Красной площади. Люди там шли волна за волной, плакали, обнимались. А я ростом небольшой, выглядел почти как мальчик. Народ кричит: "Сын полка, да в медалях!" И давай меня качать. А слезы так и бежали по щекам сами собой.

После службы в рядах Красной армии вы сменили работу пчеловода на творческую специальность. Что вас сподвигло?

– Писать меня тянуло с детства. С третьего класса я вел дневники, делал зарисовочки, маленькие новеллы какие-то сочинял, рассказики. Во время службы я пытался писать статьи, очерки в армейские газеты. Там же воплотил мечту стать живописцем. Работал в штабе дивизии, рисовал плакаты, двухметровые портреты членов политбюро. Демобилизовался я только в 1949 году. Куда ехать? Думаю, в Зыряновск приеду – опять меня на пасеку в тайгу, в лес. Красиво, конечно, но у меня-то мысли уже были стать живописцем или журналистом. А попаду на пасеку – все пропадет. Доехал до Барнаула и сошел с поезда. Ни родни, ни знакомых у меня там не было. На улице осень, а я в старой шинели и с одним чемоданчиком в руках. Иду по улице, уши тру. Навстречу женщина: "Солдатик, ты куда идешь-то? Домой приехал?" Я ответил, что сам не знаю куда. Она меня приняла к себе в свободную комнату. А соседнюю снимал приезжий режиссер драмтеатра. У них не оказалось художника-исполнителя, вызвали из Москвы, но что-то он долго не ехал. Декорации малевать некому. Узнали, что я рисую, взяли меня в театр, и я стал там работать. Потом художник из столицы приехал, а я в Дом культуры маслозавода устроился художественным руководителем. Потом я сменил еще немало городов, работал в газетах, в журнале "Ара" ("Шмель"), в издательстве, готовил тексты докладов и выступлений для Александра Константиновича Протозанова.

Многие события вашей жизни легли в основу творческих произведений. Правда ли, что все герои и сюжеты ваших книг взяты из реальной жизни?

– Абсолютно верно. Пять поэм. Все – от жизни. Реальные герои, реальные имена и фамилии. Во всех трех повестях тоже сюжеты не придуманы. Так же и в пяти романах. Например, я написал роман об Ульбинском металлургическом заводе, он называется "На стрежне века". Как я что-то могу там изменить, это же все документальные события. Последний роман "На разломе" – мой диалог со столетием. В прошлом году я издал на свою пенсию 30 экземпляров. Все раздал, остался только один. Видимо, по нему придется набирать текст снова. В будущем году у меня 90-летие. Хотелось бы издать полное собрание сочинений.

Для работы со школьниками вы тоже свой жизненный опыт используете?

– Обязательно. Чаще всего бывает, что придешь в класс, а там дети поникшие. И вот 15-20 минут их нужно раскачивать. Но уж когда увлекутся – глаза загораются. И начинают задавать вопросы, живо интересоваться военными годами, историей Победы. Ведь такого не было за все тысячелетия человеческой истории. Потому что советский народ и армия были единым организмом. Миллионы на фронте и миллионы в тылу готовы были на жертвенные подвиги. В фашистской Германии рабочий уходил с завода, как только его смена кончится. А в это время советские женщины выполняли тысячу процентов от плана.

Многие люди старшего поколения сетуют на отсутствие у детей и подростков интереса к истории, говорят, что нынешняя молодежь равнодушна к подвигам дедов. Разделяете ли вы это мнение, будучи частым гостем в школах Восточного Казахстана?

– Так можно было сказать еще лет 10 назад. Нынешние дети стали больше читать. Я везде, где выступал, повторял: читайте как можно больше. Наш великий земляк, писатель Георгий Гребенщиков так сказал о литературе: "Только искусство, а особенно литература, наполняет жизнь человека содержанием и великим смыслом". Без этого смысла ты не будешь радоваться жизни, и жить не будешь, и воевать за эту жизнь не будешь. Сейчас как-то полегче стало. Однако патриотизм внутри них спит, как и тяга к прекрасному, героическому. Но раз можно их увлечь и раскачать – значит, все у нас хорошо.

Александр Иванович, спустя 70 лет со Дня Победы где вы планируете встречать юбилей? Будете ли принимать участие в параде?

– Я должен был ехать в этом году в Москву на парад. Сказали готовиться, приходили даже мерки снимать для костюма. А потом сообщили, что не поедем, что каждая республика у себя устроит парад. Тогда, думаю, поеду в Астану. Потом снова говорят, что все-таки поедем в Москву. Потом опять – что не поедем. Я махнул рукой, в Астану ехать отказался сам: ноги в последнее время стали подводить, боюсь, как бы не отнялись. А там же надо будет стоять, упадешь – опозоришься, солдат Победы. Так что 9 Мая я буду здесь, на центральной площади Усть-Каменогорска.

Напоследок хотелось бы задать вам традиционный вопрос нашей рубрики. Какое событие в мире за последнее время привлекло ваше наибольшее внимание?

– Конечно, события на Украине. Война – это жутко и страшно. О некоторых вещах мы стараемся не вспоминать и не говорить. Поэтому не дай Бог такому повториться.

Зарина Жумагалиева