Тяжелобольного подростка из Усть-Каменогорска не приняли в клинике Астаны

Саша Черемушкин с трудом сидит. Шесть часов, проведенные за партой, приводят к невыносимой боли. Долго ходить ему еще тяжелее. О том, что такое играть в футбол, двенадцатилетний мальчик толком не знает. У школьника врожденная патология позвоночника. В апреле этого года у Саши появилась надежда, что операция в столичной клинике поможет ему победить тяжелый недуг: мальчику дали квоту. На эту поездку они с мамой долго откладывали деньги, с радостью отправились в Астану, однако вернулись из республиканского центра ни с чем. В медучреждении не нашлось необходимого оборудования, и пациента отправили домой. Почему никто не хочет возмещать семье материальный и моральный ущерб, может ли ребенок рассчитывать на еще один шанс и кто даст гарантию, что история не повторится, выяснял корреспондент YK-news.kz.

Саша Черемушкин, как радушный хозяин, встречает гостей на пороге. На первый взгляд он ничем не отличается от сверстников. Лишь когда садится, в глаза бросается сильная сутулость.

- Ходить я стараюсь прямо, а вот сидеть ровно не получается, - словно оправдывается Саша.

- До девяти лет вообще не знала, что у сына такие серьезные проблемы с позвоночником, - говорит мама мальчика Лариса Грачикова. - Он начал поздно ходить, но я не беспокоилась, ведь дети развиваются по-разному. Потом проявилось что-то похожее на эпилепсию, и мы начали ходить по врачам. Однако никто не мог сказать, чем же болеет мой сын. В девять лет Саша упал и сильно ударился спиной. Мы сразу же обратились в больницу. Там его обследовали и выяснили, что у мальчика врожденная патология позвоночника.

Именно это отклонение мешает Саше играть, как все дети, и превращает школьные будни в мучение.

- На первых уроках еще можно сидеть, к шестому – с трудом выдерживаю, - делится мальчик. - Предлагали учиться дома, но мы с мамой отказались, я хочу вместе с ребятами заниматься.

В 2014 году Лариса и Саша поехали на обследование в столичную клинику. Врачи Центра материнства и детства (АО "ННЦМД") должны были определить, поможет ли мальчику хирургическое вмешательство.

- Доктор осмотрел сына и сказал, что операцию необходимо делать в 2015 году, - вспоминает Лариса. - И тут же добавил: есть риск летального исхода. Так и не поняла, зачем было говорить это при мальчике. Он испугался, часто плакал и говорил: "Мама, ты везешь меня умирать". Каких трудов мне стоило уговорить Сашу поехать снова! Обещала, что после вмешательства он сможет играть в футбол и ничего больше болеть у него не будет.

...Нашу беседу слушает большая собака. Если бы не страх перед неизвестным, Рик никогда не появился бы в доме Ларисы.

- Сын попросил: мама, давай возьмем щенка, - вспоминает Лариса. - Он будет меня ждать, и тогда я обязательно вернусь живым. Конечно, взяли. Я бы кого угодно взяла.

Зачем вы здесь?

С нового года Лариса стала собирать документы для оформления квоты на операцию. К середине весны облздрав согласовал бумаги и сроки с астанинской клиникой, там дали добро на приезд.

- Утром 24 апреля мы с Сашей пришли в столичный Центр материнства и детства, - излагает свою версию событий Лариса. - Нас оформили, но сказали: "Подождите до четырех часов дня, еще не освободились койки". Я возразила, что Саша не может так долго находиться на ногах. В ответ пожали плечами. Я увела сына и привела к назначенному времени. Сашу положили в больницу, я разместилась в съемной квартире. Прошли выходные. Стали ждать операции. Сказали: чтобы узнать точно, когда ее сделают, надо поговорить с лечащим врачом. Назначили время на четыре часа дня. Я пришла 27 апреля. Мне сообщили, что доктора нет. Мол, приходите завтра. Я приходила 28, 29 и 30 апреля. Врача не было. Я терялась в догадках.

В пятницу 1 мая заведующий отделением сообщил Ларисе, что они приехали зря.

- Доктор сказал, что у них нет металлоконструкций для операции, - излагает свою версию событий Лариса. - Я спросила, почему нас держали в неизвестности шесть дней. Врач ответил: "Думали, вдруг поставщики все-таки привезут конструкции". Но ведь документы готовили еще в феврале! За аренду квартиры я отдала больше ста тысяч тенге. Неужели нельзя было договориться с поставщиком заранее?

Когда Саша снова сможет поехать на лечение, сказать сложно. Нужно вновь проходить все процедуры, собирать документы... По предварительным подсчетам, ждать предстоит девять месяцев. Чем дольше длятся проволочки, тем яснее Лариса понимает: времени остается очень мало.

- Врачи сказали, что операцию надо сделать, пока Саша не вышел из детского возраста. В подростковом периоде будет уже поздно – организм начнет быстро расти, и образуется горб. После этого никакая операция не поможет, - вздыхает Лариса.

Непорядок там у них

В областном управлении здравоохранения разделяют недо­умение Ларисы.

- Прежде чем отправить пациента на лечение, наше ведомство согласовывает каждый случай, - рассказывает заместитель руководителя управления здравоохранения Сергей Попов. - Это означает, что клиника готова оказать помощь человеку. Ситуация, когда больной приехал, а на месте его не готовы принять, недопустима. В случае с Черемушкиными мы также предоставили все выписки, получили положительный ответ от клиники и на его основании оформили квоту.

- Возместят ли маме понесенный ущерб?

- Стоимость проезда возместят. Что касается проживания мамы на съемной квартире, то по закону не предусмотрена оплата проживания сопровождающих лиц.

- Что должна предпринять мама, чтобы ситуация не повторилась?

- Только согласовывать дату очередной госпитализации с клиникой. Это могут сделать как работники управления здравоохранения, так и сама мама.

- Каким образом все-таки сложилась такая ситуация?

- На этот вопрос смогут ответить только в самом центре. С нашей стороны никаких нарушений не было.

Полная неожиданность?

Невероятно, но четкого ответа на вопрос, почему так получилось, в центре тоже не дали.

"Металлоконструкции подбирают индивидуально, - сообщила в ответе на официальный запрос председатель АО "ННЦМД" Тамара Вощенкова. - В связи с этим на момент поступления Черемушкина А. А. некоторых комплектующих не было. Связались с поставщиком, чтобы получить их со склада. К сожалению, там комплектующих не оказалось."

- Почему пациента не предупредили о том, что приезжать бессмысленно?

- Было отправлено извещение в управление здравоохранения ВКО. Но, к сожалению, пациент уже выехал.

На вопрос о том, виновен ли кто-то из сотрудников клиники в создавшейся ситуации, в центре предпочли не отвечать.

Не наши это ребята

В Министерстве здравоохранения и социального развития страны и вовсе недоумевают, почему с подобными вопросами обращаются именно к ним. Оказывается, к работе государственного центра, где лечат больных и проводят операции, профильное ведомство не имеет никакого отношения.

- Центр не подчиняется Министерству здравоохранения и социального развития, - удивили в пресс-службе МЗСР РК. - Им руководит Национальный медицинский холдинг. А холдинг находится в ведении Назарбаев университета.

- Значит, министерство не контролирует деятельность центра?

- По всем вопросам обращайтесь в холдинг или в Назарбаев университет.

Сжёг за собой мосты

Чтобы получить ответ на сакраментальные вопросы, что произошло и кто виноват, корреспондент YK-news.kz обратился с официальным запросом в Национальный медицинский холдинг. Однако когда наш корреспондент связался с приемной, там сообщили, что документа нет. Ответ на вопрос, куда исчезло официальное послание, оказался более чем неожиданным.

- Из канцелярии уволился сотрудник и удалил все документы с компьютера. И ваш запрос тоже, - ответили нам в приемной. - Придется послать его снова.

Редакция повторно выслала запрос. Но ответа на него мы так и не получили. Возможно, из канцелярии уволился еще один сотрудник...

Безобразие это!

Ответ на вопрос, кто должен отвечать за потраченные напрасно нервы, время и деньги, есть только у общественных организаций.

- Это ненормальная ситуация, - убеждена президент общественного фонда "Аман-саулык" Бахыт Туменова. - Квота - это добро, которое центр дает на госпитализацию. Принимающая сторона в этом случае должна быть полностью готова. Если на тот момент что-то отсутствовало, следовало перенести дату госпитализации. Ведь не так-то просто привезти больного ребенка из Усть-Каменогорска в Астану.

- Можно ли как-то добиться правды?

- Конечно. Это вопиющее безобразие и нарушение прав пациента. Нужно написать письмо в Комитет контроля качества медицинских услуг при Минздраве и изложить всю ситуацию.

- Но министерство заявляет, что не имеет никакого отношения к работе центра...

- Министерство не имеет права открещиваться, потому что оно определяет всю политику здравоохранения. К тому же этот центр, как и все остальные, работает по стандартам здравоохранения. Эта структура имеет двойное подчинение - Назарбаев университету и Минздраву.

Догнать и возместить

Юристы тоже считают, что у матери есть шанс компенсировать ущерб.

- Женщина может подать иск в суд и получить компенсацию за причиненный вред, - рассуждает юрист Сергей Уткин. - Если будет документально подтверждено, что действия центра не правомерны. Для этого нужно предъявить доказательства, например, документ - вызов в клинику. Матери должны возместить целиком все расходы. В том числе и затраты на аренду жилья.

Пока вопрос, кто виноват, остается открытым, Лариса сомневается, стоит ли им ехать на лечение снова.

- От отчаяния я записала сына на массаж и к мануальному терапевту. Ему стало значительно лучше. Пару дней назад он пришел с улицы в запачканной одежде. Говорит: "Мама, не сердись, я в футбол играл". Я была готова плакать от счастья. Думаю, может быть, мы справимся без операции?

Елена Балова